| На Рождество Христово во всех храмах поется тропарь праздника: «Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума…». Церковь, поклоняясь Господу, сказавшему о Себе: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14,6), поклоняется истине и служит разуму. Также и наука считает себя носительницей разума. Но, как выясняется, истину она понимает иначе, чем Церковь и вследствие этого на протяжении всей истории сосуществования Церкви и науки между ними возникало и до сих пор возникает множество споров об истине.
Что же происходит пока «разумные» спорят о том, кому принадлежит истина? – Ответ простой: торжествуют неразумие, заблуждения и ложь со всеми вытекающими из этого последствиями. Мы видим, что огромный потенциал человеческого разума работает не на решение глобальных проблем человечества, а на развитие средств уничтожения и на создание иллюзорной «виртуальной реальности» где человек мог бы спрятаться от той жизни, которую люди уже наполнили и, увы, продолжают наполнять всевозможными страхами. Жить людям становится все более страшно.
В этой ситуации поиск согласия и взаимодействия науки и Церкви в решении наших общих человеческих проблем выглядит единственно разумным поведением. Пора от пустых споров перейти к совместному деланию.
Люди верующие, даже осознавая, что истины науки не дают ответов на многие вопросы нашей человеческой жизни, могут, тем не менее, согласиться с наукой в том, что в понимании природных явлений наука продвинулась намного дальше обыденного сознания. Мы пользуемся плодами цивилизации, и лицемерием было бы отвергать знания и науку, эти плоды породившие.
В то же время ученые, имея дело с феноменом веры, также могут попытаться ограничить свою страсть проверять все на прочность и позволить (или даже помочь) ростку веры вырасти в большое дерево (Мф. 13,22; Лк. 13,19), приносящее добрые плоды. А против лжи и суеверий мы вполне могли бы выступить единым фронтом.
Научная революция начала 20 века не только дала человеку знания, не только открыла новые горизонты возможностей переустройства мира. Она же поставила важнейшие мировоззренческие вопросы, которые не решены и до сего времени. Сопоставим результаты наблюдений за поведением макро и микрочастиц.
В классической механике положение частицы, прошедшей через задающую ее координаты щель вполне предсказуемо. Чем точнее мы определяем «причину» того или иного события, тем точнее мы можем предсказать «следствия»
Рис.1 Классический случай
В квантовой механике картина оказывается иной. Причина отнюдь не определяет однозначно следствие. Возможные варианты поведения частицы в совокупности задают некое статистическое распределение.
Рис.2 Неклассический случай
Поведение отдельной частицы одной лишь причиной (причинами) уже однозначно не определяется. Появилась потребность в наблюдателе, который бы фиксировал положение частицы. По-прежнему мы имеем источник – причину события, но результат - событие зависит уже не от одного источника, но также и от наблюдателя. Формально зависимость и от действующей причины и от наблюдателя выражается в том, что любая наблюдаемая величина представляет собой произведение двух комплексных функций.
Классическая физика изучает события, являющиеся лишь частным случаем более общих, описываемых квантовой физикой. Однако сейчас, как и в прежние времена, предметом пристального внимания ученых продолжает оставаться именно этот частный случай. Ученые всегда искали и продолжают искать законы, которые с возможно большей точностью определяли бы состояние изучаемой системы. Знание законов позволяет, воздействуя на причины в настоящем, определять следствия в будущем. Позволяет формировать будущее.
Тем не менее, каких бы значительных успехов ученые ни добились в частном классическом случае, жизнь оказывается намного шире и поведение живых существ, людей и социальных институтов в рамки законов никак не вписывается. Здесь успехи науки оказываются намного более скромными, чем в физике или химии.
Что же еще кроме изучаемых наукой причин влияет на результат наших усилий или экспериментов? Ответ на этот вопрос мы неожиданно находим в Евангелии: «всякое дерево познается по плоду» (Мф. 12,33; Лк. 6,44) Если это так, то результат (плод) определяется прежде всего им самим. Ребёнок в утробе матери растёт и формируется как самостоятельный организм, используя те возможности, которые организм матери ему предоставляет. Суждение же о причинах, приведших к тому или иному результату, оказывается в этом случае вторичным и зависит от результата.
Читая Евангелия, мы видим, как часто результат попыток помочь страждущему человеку зависит от веры этого человека в возможность благоприятного исхода. С одной стороны, мы видим, что Иисус Христос сказал обратившемуся к нему человеку: «если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему» (Мк. 9,23). Это свидетельство положительного действия веры. С другой стороны, Евангелие от Марка рассказывает как Господь, придя в Своё отечество, «не мог совершить там никакого чуда, только на немногих больных возложив руки, исцелил [их]. И дивился неверию их» (Мк. 6,5-6). Тут уже, наоборот, говорится об отрицательном действии неверия.
Вера по определению апостола Павла есть «осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11,1). Осуществление же – это не есть простое обнаружение уже свершившегося. Это тоже некая деятельность и именно вера дает силу осуществиться той из многочисленных возможностей, в которую мы верим.
Размышляя о том, каким образом многообразие возможностей поведения квантовой частицы редуцируется в единственный зафиксированный опытом результат, создатели квантовой механики пришли к выводу об определяющей роли наблюдателя или процедуры наблюдения. Сопоставляя же эту мысль с только что приведенными примерами из Евангелий, можно заключить, что определяющей «силой» для результата является вера. Вера – это как раз и есть тот «оператор», который конкретизирует наше бытие и созидает не только результаты научных экспериментов, но и историю жизни отдельных людей и целых народов.
С одной стороны, есть причины, способные направить усилия в сторону желанного результата. С другой стороны, есть вера, которая в конечном итоге определяет каким результату быть. Первые формируют событие со стороны начала; вера же – со стороны конца, исполнения. Причины изучает наука. В то же время вера – это та область, где значительный опыт накоплен Церковью. Поэтому, если действительно конечный результат определяется двумя дополняющими друг друга факторами – «причиной» и «верой», то вполне можно говорить также и о дополнительности науки и религии.
Рассмотрим теперь взаимоотношение дополнительных факторов на очевидном примере дополнительности сеяния и жатвы. Конечная цель всего дела – жатва. Однако если не сеять, т.е. не тратить приобретенного, то в скором времени собирать будет нечего. С другой стороны, если всё внимание и всю заботу уделить делу сеяния, то, во-первых, растратив все собранное, сеятель ничего уже сделать не сможет, а, во-вторых, исчезает весь смысл делаемого дела, ибо смысл его – жатва.
Пока у людей была вера, пока люди могли доводить до конца свои начинания, можно было число этих начинаний увеличивать. В этот период развитие науки могло иметь и имело большой смысл. Но сейчас мы пришли к тому, что даже имея прекрасные замыслы, мы не можем их осуществить. Теперь надеяться на науку как на определяющую наше будущее силу уже нельзя. Уточню. Нельзя доверять науке, считающей себя самодостаточной и способной решить все наши человеческие проблемы.
В то же время наука, ученые очень многое могли бы сделать для Церкви и для веры. Как в науке существует перекос в сторону чрезмерного упования на один разум, так и в Церкви слишком многие чрезмерно надеются на простую веру и не очень-то стремятся сделать свою веру разумной. Помочь им осознать свою веру могли бы как раз те, кто усвоив премудрость века сего, поняли что существует мудрость более высокая и пришли бы в Церковь этой Премудрости Божией послужить. Именно такими людьми были те, кого мы сейчас именуем учителями Церкви и Святыми Отцами. Именно такие люди нужны Церкви сейчас.
Говоря о вере, человек верующий, конечно, в первую очередь вспоминает о том, что вера – это дар Божий. Это одна сторона. С другой стороны, дары даются тем, кого любят, кто умеет быть благодарным, кто может дар принять, оценить и приумножить. То есть дарение тоже зависит от двоих: дарителя и того, кто дар принимает. Что касается Дарителя, то это Его воля когда, кому, что и сколько дать. Но и от нас тоже немало зависит. Так, мы прекрасно знаем, что наше восприятие избирательно. Что-то из предлагаемого нам мы принимаем, а что-то нет. Причём принимаем или отвергаем мы не произвольно, это не есть одно лишь волевое действие. Выбор осуществяется благодаря тому или иному мировоззрению.
Если взглянуть на взаимоотношение религии и науки с этой точки зрения, то мы увидим, что в истории были периоды когда доминировало религиозное мировоззрение. Сейчас господствует мировоззрение научное. Во всяком случае, современное образование призвано сформировать будущего учёного, но никак не человека правильно верующего.
Отношение научного и религиозного мировоззрений часто носит характер борьбы, противодействия, а то и прямой враждебности. В то же время мы видим, что уже не только религия, но и даже чисто научная квантовая теория вынуждает нас отказаться от противопоставления и принять принцип дополнительности. Чтобы правильно описать физическую реальность учёным пришлось от противопоставления либо волна – либо частица перейти к принятию дополнительности того и другого описания. Теперь уже и свет, и элементарные частицы воспринимаются физиками и как волна, и как частица. После этого чтобы прийти к мысли о возможной дополнительности научного и религиозного мировоззрений нужно, казалось бы, сделать всего лишь маленький шаг. Но как этот шаг трудно сделать!
Трудность прежде всего в том, что мировоззрение должно носить целостный характер, а научное мировоззрение формировалось как мировоззрение именно самостоятельное и независимое от религиозного, как другое. Воссоединить их трудно, но можно!
Попытки соединить в себе благие начала как религиозного, так и научного мировоззрения предпринимались многократно. И, я думаю, мировоззрение великих учёных, считавших в то же время себя людьми верующими, было именно цельным. Но сделать так, чтобы этот удачный опыт был воспринят другими людьми, увы, пока не удалось. Постоянно, либо со стороны Церкви, либо со стороны науки возникает соблазн поглотить другое мировоззрение и лишить его самостоятельности. В том, что мы поддаёмся такому соблазну, по-видимому, и кроется причина наших неудач.
Решение проблемы, на мой взгляд, заключается в том, что помимо чисто религиозного и чисто научного мировоззрения должно появиться третье. Нельзя возвращаться назад и пытаться слить воедино то, что разделялось с таким трудом. Нельзя не видеть и благие плоды разделения научного и религиозного мировоззрения. Во всяком случае для науки. Поэтому назад пути нет. Но как общение двух разных людей обогащает и того и другого, так и мировоззрение соединяющее научное мышление и веру может обогатить как разум, так и веру. Но это мировоззрение должно определённо воспрепятствовать попыткам веру и разум смешать.
Мы видим в природе разделение полов. Видим как много проблем у людей возникает в связи с этим разделением. Однако совершенный образ человека нам был дан не в образе бесполого человеческого существа, а в образе мужа – Христа и жены – Богородицы. Будучи едиными в Духе, они не слились друг с другом, не растворились в нирване, а остались самими собой, разными. Также и соединение научного и религиозного мировоззрений предполагает не отмену того что их разъединяет, а поиск того, что их примиряет и приводит к пониманию друг друга и единодушию.
С этой точки зрения, я думаю, научное мировоззрение может сильно обогатиться знанием о существовании мира духов и тех духовных законов, которые в духовном мире есть. При этом учёный, не пренебрегающий опытом Церкви, должен соблюдать большую осторожность, быть избирательным и стараться познавать ангельский мир, а не бесовский.
Перейдя в описании естественных явлений с языка частиц и сил на язык полей и волновых функций, наука приблизилась к осознанию существования духовных явлений. Физики сейчас уже понимают, что те же поля не есть лишь следствие существования частиц. Поле может иметь и самостоятельное существование. Также и духовные существа, которые в Церкви называют ангелами, - это не есть лишь функции чего-то: органов тела, людей или человеческих сообществ. Они имеют самостоятельность, обладают разумом, имеют цели и волю.
Более того, ангелы могут быть более разумными, чем человек, и иметь гораздо большие возможности в осуществлении своей воли. Для ученых привыкших иметь дело с вещами подчинёнными человеческой воле признать существования таких ангелов трудно. Но также трудно было в своё время психологам помимо сознания признать наличие бессознательного, которое не столько контролируется сознанием, сколько контролирует его. Тем не менее, признание этого привело к значительному обогащению психологии.
Признание того факта, что существует целый мир, обитатели которого по многим параметрам превосходят человека, может вызвать страх. Если мы по отношению к тем, кто ниже нас бесчеловечны, то трудно ожидать доброго отношения со стороны тех, кто нас выше. Поэтому хотим ли мы этого или не хотим, но нравственный фактор в деле созидания нового мировоззрения может оказаться определяющим. И для человека стремящегося к благу не только для себя, но и для других знание о существовании высшего Учителя и Помощника открывает перспективу собственного совершенствования, становится открытием.
Слово ангел буквально означает «посланник». Он посылается кем-то для того, чтобы кому-то возвестить волю высшего или для того чтобы совершить определённое ему дело. Дух (ангел) может быть послан, передан как дар. И дар этот может быть принят или нет. Это очень важный момент. В науке хорошо знают о передаче и распространении среди людей знаний. В Церкви же существует знание о благословении. И не только знание, но - главное – также и опыт подачи и приятия благословений. Мы знаем, что благодать может передаваться через возложение рук, через материальные носители такие как освященные мало, вода, вино и хлеб. Благословение может быть дано и просто словом. Этот опыт в Церкви есть, но чтобы научиться получать в полной мере те блага, которые для нас Богом предназначены, нам часто не хватает умения этот имеющийся опыт осознать и освоить.
Возьмём, к примеру, проблему здоровья и болезни. Если здоровье и болезнь рассматривать лишь как различные состояния организма, мы будем иметь одну картину явления. Если же мы обратим внимание на то, что состояния эти не статические, а динамические, если в этой динамике мы обнаружим действие того или иного духа, устанавливающего и поддерживающего либо болезненное состояние либо состояние «нормы», то мы получим совершенно другую картину. В последнем случае мы обнаруживаем возможность передачи от одного человека другому не только болезни, но и здоровья. О существовании такой возможности знают многие религии и духовные практики. Наука же знает только о передаче болезни, т.е. знание её пока ограничено и искажено.
То же самое можно сказать и об образовании. Современная «научная» система обучения знает лишь о распространении знаний и умений, передаваемых одним человеком другому наподобие передачи какой-нибудь вещи. А в книге Деяний апостолов рассказывается о том, как ученики Христа, получив от Бога дары Духа Святого, получили способность говорить на разных языках и неожиданно для себя вспомнили и поняли всё то, что ранее от Иисуса слышали, но понять не могли. Здесь тоже решалась задача образования, но решалась совсем иначе, чем в современной школе.
Когда речь заходит об успешности обучения или результативности какой-либо деятельности люди часто вспоминают о таких понятиях, как талант и гениальность. При этом, увы, мы совсем забыли, что понятия эти пришли к нам из религии. Гений – это тот же ангел, помогающий человеку совершать открытия и решать многие жизненные проблемы. А понятие о таланте непосредственно отсылает нас к евангельской притче о талантах (Мф. 25,14-30).
Другое место из Деяний святых апостолов повествует о Вознесении Христа (Деян. 1,9-11) Замечательно здесь то, что явившиеся ученикам Иисуса ангелы, говоря о пришествии Христа, сообщили, что оно совершится также, как совершалось Вознесение. Буквально это место понимать невозможно, ибо невозможно отождествить отшествие Христа с Его Пришествием. Научный метод вряд ли что может дать для понимания этого отрывка. Другое дело, если, пытаясь понять сказанное, мы сделаем акцент на смысловом моменте вознесения человеческого естества Иисуса от земли к небу. Земля на языке Церкви – это то, что изучает наука. Это мир естественной природы. Небо же – это место обитания существ духовных - ангелов. Вознесение человеческого естества от земли на небо в этом смысле означает смещение центра жизненных интересов, целей и дел из области естественных отправлений человеческого тела в область духовной жизни. В образовании, в частности, это означало бы постепенный переход от усвоения знаний к приобретению умений и далее к усвоению благодати Духа Святого. (Что даёт благодать Духа Святого и как она меняет человека – см. Деяния апостолов)
Следующий важный мировоззренческий момент в разработке которого должны принять участие как наука, так и Церковь – это суд истины. Разномыслие – это совершенно нормальное явление, как в науке, так и в Церкви. В науке это очевидно. В Церкви это кажется совсем неочевидным, но вот что говорит об этом апостол Павел: «…надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные.» (1Кор. 11,19) В поисках истины как промежуточный этап разномыслие неизбежно. Но было бы бессмысленно говорить об истине вообще, если бы не существовало возможности приведения разных мнений к СОГЛАСИЮ в единой истине. В науке для этого пользуются доказательствами на основе общепринятой логики и обращением к опыту. В споре об истине опыт становится судьёй, разрешающим спор в пользу той или иной стороны.
В решении личностных и социальных проблем научный метод так хорошо не работает. Во-первых, общепринятой оценки, очевидно, не существует. Во-вторых, опыт тоже на роль последнего судьи никак не годится. Слишком часто мы на опыте получаем не истину, а лишь подтверждение своим предвзятым мнениям!
Рассматривая физическую задачу редукции множества возможностей поведения квантовой частицы к единому реализуемому в опыте результату, мы пришли к выводу о значимости наблюдателя и его «веры» - способности сворачивать множество потенциальных возможность в единственность конкретной реализации. То же самое, мы видим и в случае задач поведения человека и человеческих сообществ. Опять встаёт вопрос об истине – единой и универсальной. Истине как процедуре, совершающей суд примирения разномыслящих и разноволящих субъектов. Или о Судье, способном своим судом разрешить человеческие споры.
Сомнительно, конечно, что мы сможем разработать формальную процедуру определения истины или найдём Судью, который за нас решит наши проблемы. Но несомненно, что человек может участвовать в этом суде истины, может научаться быть справедливым и достойным доверия судьёй у истинного Судьи, может научиться свои человеческие проблемы решать!
Завершить свой доклад хотелось бы словами Христа: "...жатвы много, а делателей мало; итак молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою."
|
